Духовный онанизм

В отношении к сексу людей можно разделить на два лагеря — тех, кому нравится «трахаться» и тех, кому нравится «заниматься любовью». Физики и лирики, прагматики и романтики. Первых, прежде всего, интересует физиологическая сторона процесса, вторых — психологическая. Это одна плоскость.

 

Вдругой плоскости люди делятся по тонкости восприятия от, грубо говоря, просто пожрать до утонченного гурманства в ощущениях — физиологических или психологических. Можно сказать, что это шкала чувствительности.

И в зависимости от расположения в этой системе координат, проявление сексуальности у людей различается от грубых примитивных форм совокупления до утонченных переживаний на грани духовных откровений. 

Так вот, грубая форма сексуальности подразумевает утоление соответствующего голода любыми доступными средствами — в этом и заключается цель сексуального контакта. Индивидуальные качества партнера и душевная близость с ним второстепенны, а на крайний случай можно и вовсе обойтись своими руками без партнера. 

С такой позиции легко обнаружить тот мистический пограничный момент, где заканчивается дружба и начинается секс. Все, что сексуально нейтрально — это дружба, все, что ведет к возбуждению — это флирт, а все, что ведет к оргазму — это уже секс. А цель всего этого ритуального танца — сладкое ощущение психологической победы и желанная физиологическая разрядка. Просто и примитивно. 

На противоположном полюсе все выглядит иначе. Партнер здесь играет первостепенную важность и установление с ним близкого и глубокого душевного контакта является главной и самостоятельной ценностью. А физиологическая или, скорее, тактильная составляющая, естественным образом вплетается в общую канву общения и является еще одним способом почувствовать другого человека и самого себя через него. 

Никакой явной границы между сексом и не-сексом здесь уже нет. Секс начинается с первого взгляда и не заканчивается до самого расставания, меняется только, уж простите, глубина взаимного проникновения. Или можно сказать, что никакого секса здесь вообще нет, а есть только всестороннее общение, узнавание себя и друг друга с самых разных сторон и без каких-либо границ. И оргазм тут не является заветной целью, а лишь сопровождает и без того драгоценное общение. 

Очевидно, что все мы колеблемся между этими двумя полюсами, склоняясь время от времени то в одну сторону, то в другую. И именно это дает нам возможность прочувствовать принципиальное различие этих двух крайностей в сексе — жажды утоления чисто физиологической потребности и ощущения возбуждающей, сводящей с ума близости с другим человеком. Оргазм, в общем-то, один и тот же, но в первом случае он, как поддельные китайские елочные игрушки — не радует. 

А теперь нужно провести довольно тонкую параллель между сексом и духовными поисками. Надеюсь, получится это выразить в словах. 

Посмотрите на жизнь, как на отношения, — отношения с самой жизнью или, если угодно, с Богом. Интерес и влечение к другим людям — это лишь частное проявление нашего общего и самого главного интереса — интереса к жизни. Или, если взглянуть глубже, то это нескончаемый интерес к самим себе, который мы утоляем, прикасаясь к различным граням бытия. 

Жизнь — это бесконечный процесс самолюбования самопознания Вселенной через саму себя. И мы — люди, с нашими маленькими индивидуальными «Я» — часть этого процесса и его воплощение в частной невротической миниатюре. Мы узнаем себя через других людей и вообще через проживание уникальной ни на кого не похожей жизни — Вселенная не нуждается в повторах. 

С такой точки зрения абсолютно не важно, чем именно человек заполняет свою жизнь и на что тратит отпущенное время. Важен сам процесс бытия, каким бы он ни был. Можно играть в отношения и семью, можно в футбол, можно податься в политику, можно выпиливать лобзиком или пролежать всю жизнь на диване перед телевизором — никакой разницы. Бытие есть бытие. Час, проведенный за ковырянием в носу, ничем не отличается от часа, потраченного на поиски лекарства от рака. Жизнь — это огромная песочница с кучей игрушек, где каждый выбирает для себя что-то свое. И споры о том, что важнее, детский совочек или космическая ракета, здесь бессмысленны. Все важно и все тлен. 

Но есть среди всех игр одна, претендующая на особое положение, — игра в «духовность». Суть ее в обещании того, что выполнение специальных процедур — «духовных практик» — позволит человеку восстановить утраченный контакт с Богом и зажить припеваючи. Но для этого требуется много и целеустремленно практиковать — молиться, медитировать, поститься, читать священные книги, открывать энергетические меридианы, заниматься осознанными сновидениями, разгадывать коаны, уходить в ритриты, подавать бедным, не есть мясо, любить ближнего своего и много всего прочего делать или не делать, в зависимости от выбранной конфессии. 

Строгая праведная жизнь ради достижения высшего духовного рубежа, после которого наконец-то можно будет жить, как захочется. А прямо сейчас жить, как захочется, нельзя — надо сначала избавиться от своих детских социальных страхов просветлеть. Ну, а поскольку просветление светит лишь избранным, то игра в духовность обрекает человека на жизнь в безнадежной тоске по тому, что, вероятно, никогда не произойдет. Но расслабляться нельзя — надо продолжать практиковать, потому что нет в жизни ничего важнее духовного поиска! Духовный поиск — единственное настоящее занятие, все остальное — детские игры и происки дьявола. 

Таким образом, духовная практика представляется методом достижения некоего духовного оргазма, который по слухам должен освободить человека от фундаментального внутреннего конфликта и дать ему возможность прожить остаток лет в свое удовольствие. Звучит разумно, но именно тут начинает прослеживаться параллель с темой секса. Не является ли духовная практика чем-то вроде хитрой техники самоудовлетворения ради достижения того самого оргазма, который «не радует»? 

Само по себе пиковое переживание, которое коренным образом трансформирует человека, никто не отрицает — что-то такое действительно с людьми происходит. Но все они потом в один голос говорят, что любое личное усилие ведет в противоположном направлении, а это значит, что не может быть никакого «метода». 

Сама постановка вопроса о методе и, тем более, назначение «духовности» таковым методом — это коварная ловушка ума. Нет никакого способа попасть «туда», но стоит приглядеться и оказывается, что каждый чих, каждый мельчайший порыв души — это и есть способ. Проживание жизни безо всякой идеи и надежды получить что-то кроме самой прожитой жизни — вот это способ или, точнее, это и есть искомое «То». Все, что может принести с собой пробуждение, и так лежит у нас под самым носом. Нет и не будет ничего другого, чем та жизнь, которую мы проживаем сегодня. И никакая духовная практика не поможет начать жить, потому что жизнь и так уже идет полным ходом, и прямо сейчас мы находимся в самом разгаре ее сюжета. 

Нет никакой ошибки в том, чтобы жить праведной жизнью и заниматься духовными практиками, ошибка в том, чтобы считать, что это занятие находится на каком-то особом счету среди всех прочих занятий, доступных человеку. Представление о том, что игра в праведника ведет к Богу, а все прочие игры уводят от него — это огромное заблуждение, равно как и представление о том, что поиски Бога, «духовность» — это что-то настоящее, а все остальное — ложное и бессмысленное. 

К Богу человека ведет не какая-то конкретная особенная игра, а увлеченность игрой — участие, проживание и переживание жизни во всем ее многообразии. И если есть желание попасть куда-то «туда», то ни в коем случае нельзя противопоставлять игру в духовность всем остальным играм. Как только духовной практике придается особый смысл, так сразу же она превращается в «метод», и на этом крест — путь «туда» заказан. 

Пробуждение или спасение души — это не оргазм, которого нужно достичь любой ценой, любой техникой с любым партнером, это побочный эффект глубокого проживания жизни. И духовные практики, даже если они приводят к некой духовной разрядке, — это не более чем онанизм, пусть и одухотворенный. Как близкий контакт с человеком подразумевает наступление оргазма в какой-то момент общения, так и близкий интимный контакт с жизнью, рано или поздно приводит к естественному осознанию своего тождества с процессом бытия. А если не приводит, то не в этом и счастье — точно так же, как в общении с другим человеком счастье далеко не в оргазме. 

Есть люди, которым достаточно самых грубых форм секса, есть люди которым нужен глубокий человеческий контакт, а есть те, кому просто нравится секс. Для первых секс — это метод достижения оргазма. Для вторых — еще одна грань общения, неотделимая ото всего остального. Для третьих — просто игра, интересная и увлекательная сама по себе. 

С духовностью все точно так же. Есть те, кто понимает духовность в самом примитивном смысле и видит в ней надежду на избавление от страданий. Есть те, для кого сама повседневная жизнь, бытие — это и есть высшее проявление духовности. А есть те, кому просто нравятся духовные практики, точно так же, как кому-то нравится заниматься фитнесом, водить машину или руководить собственной фирмой. 

Ирония в том, что только последняя категория граждан знакома с понятием просветления или спасения души и именно они делают из этого переживания свою торговую марку. И тогда возникает общая иллюзия, что именно «практикам» принадлежат эксклюзивные права на духовный оргазм. И чтобы получить хотя бы малейший шанс на спасение души, нужно тоже стать «практиком». 

Да, человек, всей душой любящий секс, вероятно, знает о его тонкостях больше, чем те, для кого секс — это чисто механическая процедура. Можно предположить, что он испытывал самые различные переживания в самых различных позах, и ему есть, что рассказать об этом простым смертным. Но ведь срывающий крышу оргазм — это не результат изощренной техники, а разрядка глубокого всепоглощающего возбуждения. И никакая хитрая техника здесь не поможет — возбуждение приходит из какого-то совсем другого места. А когда оно есть, никакая техника уже и не нужна — и одного взгляда достаточно, чтобы взорваться. 

Вот и с духовной практикой все примерно так же. Любители этой игры знают множество техник и поз для достижения различного рода тонких переживаний. И время от времени у них действительно случаются «оргазмы», о которых они тут же начинают трубить во все стороны. Но у них нет никакой секретной техники духовного возбуждения и именно в этом смысле они находятся в равных условиях с людьми, далекими от всякой духовности. И к тем, и к другим возбуждение или вдохновение приходит каким-то иным таинственным способом, и именно от его глубины и интенсивности зависит наступление разрядки. А знание секретных тибетских техник медитации тут не значит ровным счетом ничего, как в сексе абсолютно ничего не значит отточенная техника 64 поз Камасутры. 

Дело не в технике достижения оргазма — дело в возбуждении. И если уж говорить о каких-то сознательных усилиях, то направлены они должны быть не на скорейшее достижение предельного переживания, а на обнаружение того, что именно нас возбуждает в этой жизни, что именно срывает нам крышу, что именно вырывает нас из болезненной фиксации на собственной личности и заставляет сфокусироваться на процессе бытия. 

Отношения, музыка, разведение кроликов или духовные практики — совершенно не важно! Главное, чтобы это сводило с ума, будоражило, возбуждало до дрожи в теле. В сексе самое сильное возбуждение возникает из самого секса. В жизни — из самой жизни. Обнаружить себя в гуще событий, главным героем своего собственного сюжета — что может быть более возбуждающим? 

Олег Сатов

Последнее изменение Вторник, 03 ноября 2015 08:08
Sviet

Мы хотим быть счастливыми, благополучными, успешными, обеспеченными, красивыми, здоровыми, умными, любимыми, социально-значимыми, востребованными, иметь разнообразную, но стабильную жизнь; мы хотим быть благостными, спокойными, веселыми, добрыми, приятными для других людей. 

Это значит, что мы знаем, что такое счастье, мы умеем управлять обстоятельствами, умеем следить за своим телом, душевным и эмоциональным состоянием.

You have no rights to post comments

Вопрос



Старинная картина мира, о которой мы говорим снова и снова, вообще вносит немыслимую путаницу в вопросы отно, сексуальности, брака, долга и правил.

В современном мире ситуация выглядит совершенно иначе, нежели это было прежде. Люди находят выход, открывают для себя другие миры, в которых действуют совершенно другие правила, собираются в группы, в которых у всех общие убеждения.

 

Секс - это часть жизни, которая имеет грандиозное значение в жизни человека для его физического самочувствия, здоровья, эмоциональной стабильности, гормонального баланса и долголетия. Существует множество восточных сексуальных практик, которые продлевают жизнь, делают человека более глубоко чувствующим свою сексуальность, расширяют его сознание, делают его более восприимчивым.

 

Насколько важно для партнеров сохранять физическую верность друг другу?

 

Если мы попробуем ответить, глядя на человечество с высоты птичьего полета, мы сразу увидим, что это однозначного ответа нет, ибо это глубоко субъективный вопрос. Есть люди для которых это единственный возможный путь.

 

Кто-то считает, что это определяется степенью вовлеченности в отношения, или - глубиной чувства. Есть люди, которые считают совершенно неприемлемым что-либо, кроме тотально моногамии. Для них секс - это сакральный процесс, который немыслим без абсолютной посвященности партнеру, и любое нарушение этого правила сопряжено с разрушительными ассоциативными связями, начинающими работать немедленно в чувственном пространстве. И действительно, если мы живем с прописанной чувственной нормой моносексуальности, то все, что-либо другое будет ощущаться как "грязь", "позор" и вызывать чувственное отторжение.

 

Есть люди, которые считают, что верность важна, и декларируют это с убежденностью и искренне в это верят. Но при этом постоянно нарушают свои собственные правила. И в каждом случае договариваются со своей совестью, объясняя себе, что вот этот раз был "не в счет, потому что...". 

Есть люди, для которых верность - это вообще совершенно не важно. Их очень мало, но они есть. >Они просто не рассматривают "физический контакт", как "измену". Мало ли от чего, связанного с партнерством, человек получает удовольствие? Разве все это, случившись на стороне, означает измену? Ну если он любит борщ, который она варит, но съел его у соседки, разве он "изменил"?

 

Есть люди, которые вообще живут в абсолютной свободе от каких-либо обязательств, связанных с сексом. Они рассматривают секс, как одну из форм проявления работы организма, приносящую удовольствие и наслаждение, и не связывают партнерство с своим сексуальным поведением. И делают это совершенно искренне. Иногда им удается найти партнера с соответствующими убеждениями, и тогда их жизнь становится гармоничной. Греческую смоковницу и Эммануэль писали с натуры, а не выдумывали на пустом месте.

 

Поэтому если мы смотрим на то, как ситуация выглядит объективно, т.е. статистически, то однозначного ответа на этот вопрос быть просто не может. 

Ответ на этот вопрос зависит, естественно, и от картины мира, и от физиологического устройства, и от личного жизненного опыта, плюс к этому - конечно, еще и от того, насколько ты чувствуешь себя «качественной», как женщина, или как мужчина.

Ревность в современном, цивилизованном проявлении - это, как правило, "продукт" страха. Это следствие уверенности, что твой партнер точно выберет кого-то другого, если его "спустить с поводка". Ревность - это страх перед одиночеством, это страх нужды и нехватки. Страх, что над тобой посмеются, страх, что ты все проворонил. Страх, что ты - наивен и доверчив, и этим воспользуются. 

Другими словами, насколько тот факт, что твой муж или твоя жена получает удовольствие с кем-то другим, заставляет тебя чувствовать, что ты для него «недостаточно хорош или хороша» и что это тебе чем-то грозит - одиночеством или потерями? Если для тебя эти вещи не связаны, то никакой проблемы для тебя в этом не будет. Все то же самое следует адресовать твоему мужу или жене. Если вы оба неревнивы, прогноз благоприятный. 

Авторизация